Предисловие

Воспоминания Зои, из которых мы составили "Случайные записки", как нам показалось, вызвали интерес и одобрение тех, для кого мы их и издали. Конечно же, нам было приятно, что наш труд не пропал даром, и что Зоины воспоминания что-то добавили к картине непостижимой советской эпохи и к судьбе человека, который ее прожил и пережил. Одновременно мы ощущали свою неизбывную вину за то, что не просили Зою записывать больше. Ведь она любила вспоминать, и многие ее рассказы, будь то о капустных листьях, спасших семью в начале блокады, или об эвакуации в Казахстан, мы, казалось, знали наизусть. Но это только казалось. На память приходили лишь отрывочные эпизоды - про вагон-теплушку с красной ленточкой, про украденные в Омске вещи, про ледяную воду в казахстанских арыках. Такое легкомыслие, впрочем, свойственно всем детям, пусть даже и недетского возраста. Ведь все дети верят, что мама будет всегда.

Так мы сокрушались и часто корили себя в телефонных разговорах между Англией и Петербургом, когда готовили к печати "Случайные записки", и после, когда стали приходить доброжелательные отзывы на них. И тут случилось чудо. Зоя откликнулась на нашу печаль.

В конце 2007-го года мы, наконец, решились разобрать шкафчик с Зоиными бумагами. На самом верху лежала толстая красная тетрадь для дневниковых записей за 1993 год. Но это был не дневник. Невероятно, но в этой тетради Зоя записала все те свои рассказы, которые, казалось, она навеки унесла с собой.

Мы не можем сказать, в какие годы сделаны эти записи, но ясно, что после 1993-го. Не будем мы и гадать о том, что побуждало Зою писать. Желание осмыслить свою жизнь? Предчувствие наших сожалений? Но это и не важно. Слава Богу, что она это сделала. Поскольку Зоя никому не говорила о существовании этой тетради, мы решили назвать ее "Записки для себя", чтобы обозначить и их отличие от первой книги, и перекличку с ней. Может быть, было бы лучше объединить все записки и издать их одной книгой, но тогда получилось бы, что первая была издана напрасно, а нам этого не хотелось. Поскольку записи в красной тетради фактически начинаются после блокады Ленинграда, то есть там, где заканчивались "Случайные записки", мы решили, что их вполне можно издать отдельно как продолжение.

Мы не раз слышали от Зои: "Работа - панацея от всех бед". Это был как бы ее девиз, и эти слова могут послужить эпиграфом к "Запискам для себя".

Евгений Янушевич