Школа мамы

Мама Зои, Наталия Васильевна (в центре), с учениками школы в Казахстане.

Ни окон, ни дверей, ни одной целой парты. Уроки давно не проводятся. Причина - война. Директор - здоровый мужик - играет в карты на огороде с завучем. Завуч - инвалид, сильно хромает, а директор имеет какую-то льготу, видимо, по партийной линии. Но его сняли по указанию районного начальства и вместо него назначили маму. Без документов, эвакуированная из Ленинграда. Я уже не помню, как ей удалось устроиться. Школа - семилетка, на селекционной станции. Народ сборный, разный. Есть беженцы, есть ссыльные, а также местные казахи. Есть крымские татары. Есть раненые с войны, но у тех детей нет. И сотрудники, специалисты селекционной станции, их семьи и дети. Национальности самые разные - казахи, русские, украинцы, удмурты, башкиры и прочие. Но преподавали в школе на русском. Осенью мама собрала родителей и заставила отремонтировать школу, вставить стекла, починить печки, покрасить, побелить. Делали родители всё сами, средств не было. За каждую порчу, поломку, разбитое стекло надо было отвечать родителям и тот час же чинить, доставать материалы самим. После установления такой жесткой дисциплины поломки вскоре прекратились, стекла тоже перестали разбивать. Завела мама постоянную уборщицу, Ольгу, - из эвакуированных, поселила ее в школе, и в ее обязанность входило зимою топить печки соломой. Ее привозили воз с вечера, и всю ночь Ольга жгла ее в печах. К утру протирала полы и парты мокрой тряпкой, и к звонку в 8 часов в классах было тепло и чисто. Занятия начинались вовремя и проводились регулярно, по звонку.

Мама собрала молодой интересный коллектив - все из эвакуированных женщин, у некоторых были дети. Помню такую Веру Николаевну с девочкой лет девяти-десяти. Они бежали из Таллина или Риги. Муж погиб на корабле во время бомбежки, а их кто-то подобрал, спас и, в конце концов, они попали в Казахстан. На селекционной станции ей дали комнатку отдельную. Уж она-то старалась! Была еще молодая учительница, еврейка, с большой семьей. С нею были отец и мать и младшие братья и сестры, и они тоже получили жилье и были очень счастливы и благодарны за заботу и помощь. Что-то им выписывали со склада из продуктов, а потом все завели огороды и перешли на натуральное хозяйство. Так же жили и мы. Но сначала о школе. Были учительницы без детей, еще совсем молодые, мужья которых погибли на фронте... Была одна молодая красивая девушка из местных. Отец ее был, вероятно, из ссыльных (кулаков), и жили они здесь еще до войны.

Вот такой коллектив учителей. Помню, что, кроме занятий, в школе устраивали вечера, приглашали на них научных сотрудников селекционной станции. Запомнила вечер, посвященный Лермонтову. Девочки читали на память стихи, отрывки из произведений. Готовились по-настоящему. Какие-то были инсценировки, приуроченные к различным событиям, и, конечно же, много о войне и на военные темы.

Я старалась маме помогать. Ходила гримировать выступавших, придумывала костюмы и разыскивала для них материалы у людей. И конечно же, всю домашнюю работу брала на себя. Случалось, что приводила маму из школы поздно, в 11 - 12 часов ночи, кормила обедом. Ей бывало весь день некогда, и она забывала поесть. А быт был трудным, военным.